в комнату Генри и стоит теперь с открытым ртом. Кэтрин стоит к брату спиной и утирает слёзы, я же поправляю рубашку. — Вы закрываться умеете? — Кричит он с чувственным отвращением. — Ладно, я зайду позже.
— Нет, я уже ухожу, — Кэтрин быстро выходит из комнаты, оставив нас одних.
— Я всем сердцем надеялся, что никогда этого не увижу. Чувак, это же моя сестра, прояви хоть немного уважения!
— Мы ничего не делали! Мы просто целовались…
— Всё! — Заорал он поморщившись. — Заткнись! Хватит, давай переведём тему, а то меня стошнит.
— Хорошо, так зачем ты пришёл? Садясь на стул спинкой вперёд, спрашиваю я, жестом приглашая присесть его на кровать, но он отказывается.
— Ты прекрасно знаешь, зачем я пришёл, — серьёзно отвечает он.
— Знаю. Ничего не хочешь мне сказать? — В комнате царит тишина некоторое время. Генри стоит, смотря то в пол, то на меня.
— Ещё в самый первый день я заметил её, я просто увидел Эмили среди всех остальных, её одну и она была не похожа на всех. Но я сразу попытался отогнать все чувству, клянусь! Потому что я прекрасно понимал, чем мне это грозит. Когда она смотрела на меня, я смотрел в сторону, но каждый раз, когда она смотрела в сторону, я смотрел на неё.
— Теперь ясно на кого она постоянно смотрела в обеденной, я то думал на меня, а она…
— Я пытался избегать контактов со всеми девушками, но на балу… — он снова собирается с силами, чтобы продолжить. — На балу я уже не смог сопротивляться самому себе. Она меня покорила, одним своим видом, взглядом. Привлекал ли тебя кто-то настолько сильно, что это сводило тебя с ума? — Я лишь укоризненно взглянул на него.
— Значит, всё началось с бала, когда я напился в хлам? — Он кивает в подтверждение. — Продолжай.
— Мы танцевали, разговаривали обо всём на свете, о самых глупых глупостях, но нам было хорошо вместе. — Он придаётся воспоминаниям, а меня всё это заставляет чувствовать себя ничтожно, мягко говоря. — Я танцевал с ней, и несмотря на то, что был, казалось бесконечно счастлив, счастье мое все росло и росло. Дальше всё закрутилось намного быстрее. Я не мог избегать Эмили, мне нужно было видеть её, говорить с ней, я уже не мог просто так пройти мимо. Я понимал, что я влюбляюсь. Мы встречались тайком, но мы ничего не говорили о любви. Я не спрашивал ни ее, ни себя о том, любит ли она меня? Мне достаточно было того, что я люблю ее. И я боялся только одного, чтобы что-нибудь не испортило моего счастья… Ты когда-нибудь любил кого-то настолько сильно, что воображал все те вещи, которые вы могли бы делать вместе, и ты бы постоянно думал о ней, каждый вздох, каждую минуту, и все, чего ты хочешь, это чтобы вы были вместе. — Каждое его слово словно эхом отдаётся в груди и мне неприятно от этого и в какой-то степени даже обидно.
— Я рад, что ты смог мне всё рассказать, но было бы лучше, если бы ты рассказал мне всё раньше. Не волнуйся, я никому ничего не скажу, но во Францию она не поедет. У меня и так есть возможность оставить лишь десять девушек, и я не хочу отправлять домой кого-то только из-за Эмили.
— А как же Кэтрин? — Его взгляд полон осуждение.
— Прошу тебя не лезть в это, то я сестра уже не маленькая, она знает что делает. — Генри кивает, хотя взгляд его не изменился, но он прекрасно понимает, что находиться не в лучшем положении, чтобы ругаться со мной. — Эмили сможет вернуться после Отбора, когда всё закончиться.
Генри кивает, смотря в пол и уходит, так ничего и не сказав. У меня нет никакого желания думать про них с Эмили, про то, чтобы сделать для них больше возможного. И не думаю, что Кэтрин сейчас хочет с кем-то говорить, ей нужно побыть одной, ей нужно успокоиться. А мне есть чем заняться. Нужно приготовить приглашения для всех гостей и отослать их как можно быстрее.
Из-за такой пасмурной погоды мне сложнее следить за временем, но я стараюсь закончить всё как можно быстрее и уже в последний момент вспоминаю пригласить Аврил и её семью. Эта девушка просто запала в душу моему брату. Она не принцесса, она американка, её родители владельцы сети крупных компаний, которые играют огромную роль в нашей стране. Они познакомились здесь, когда её отец и наш обсуждали договор, им нечего было делать, как оправдывался Дарен, и они гуляли вместе. Парень просто влюбился, я очень рад за него.
Собираю все подписанные приглашения и передаю гвардейцу с просьбой отослать их по адресам. Надеюсь, все смогут приехать, и надеюсь, никто не будет жаловаться на столь позднее оповещение о приёме.
— Вы обедали? — Улыбаясь, спрашиваю я у девушек, заходя в главный зал. Они все носятся туда, сюда, играет весёлая музыка, раздаётся их смех, но чаще крики.
— Нет, — раздражённо выкрикивает кто-то из девушек. — Прости, — Аника спускается со стула и подходит ко мне. — Не увидела что это ты. Дел оказалось очень много. — Она делает вид, будто всё хорошо, будто ничего между нами не произошло. — Всё хорошо?
— Не хочешь поговорить? — Серьёзно спрашиваю я.
— Я думала, мы всё забыли. По сути ничего и не было, — она обижено отвела взгляд и скрестила руки на груди.
— Почему ты не хочешь, чтобы я видел тебя настоящую? — Она со смехом качает головой и потом вновь смотрит на меня.
— Ты серьёзно? Я просто не была готова, а я это ненавижу.
— У тебя всегда есть план, ты всегда знаешь, чем всё закончится, ты всегда хочешь знать, чем всё закончится, но нельзя же жить строго по плану. И мне очень не понравилось то, как ты себя повела и, то, что ты говоришь, что это пустяк.
— Это и есть пустяк! — Она повышает тон, и некоторые начинают обращать на нас внимание.
— Не забывай, с кем разговариваешь, Аника. — От моих слов она теряется и притихает. — Ты говоришь, что это пустяк, но как ты собираешься стать моей супругой, если боишься показать себя «не при параде»? Ты что же, будешь вставать каждое утро на час раньше, чтобы приготовиться? Подумай об этом.
Отходя от неё, я пытаюсь усмирить свой пыл, она меня разозлила. Я прихожу дальше и подхожу к Джульетте, которая разговаривает с флористом.
— Как идёт подготовка? — Флорист, заметив меня, кротко поклоняется и отходит, оставив нас одних.
— Прекрасно, — отвечает она, натянув
